Левый клуб
Вы хотите отреагировать на этот пост ? Создайте аккаунт всего в несколько кликов или войдите на форум.

Левый клуб

Клуб для тех, кто не боится оказаться не правым
 
ФорумПорталПоследние изображенияПоискРегистрацияВход

 

 Неоднозначный юбилей

Перейти вниз 
АвторСообщение
Admin
Admin
Admin


Сообщения : 116
Дата регистрации : 2011-01-13

Неоднозначный юбилей Empty
СообщениеТема: Неоднозначный юбилей   Неоднозначный юбилей Icon_minitimeПн Дек 31, 2012 4:39 pm

http://www.rabkor.ru/debate/14498.html
Неоднозначный юбилей
30.12.2012 | 01:58

30 декабря исполняется 90 лет со дня создания Союза Советских Социалистических Республик. Даже если бы не эта круглая дата, размышления о советском наследстве всё равно не теряют актуальности, потому что это наследство продолжает жить и сегодня. Причём живёт оно не только в промышленных предприятиях, инфраструктуре, названиях городов и улиц, в памяти, сознании, привычках людей. Всё перечисленное можно было бы списать на пережитки прошлого, которые постепенно отмирают. Но в отношении СССР можно говорить также о «жизни после смерти», когда образ несуществующей страны в новых условиях по-новому интерпретируется различными социальными группами и политическими силами и не только не думает «умирать», а напротив, активно влияет на современную общественную жизнь. Завершающийся 2012 год очень наглядно это продемонстрировал.

Зима 2011-2012 года, ознаменовавшаяся противостоянием «Болотной площади» и «Поклонной горы», вывела на политическую сцену движение «Суть времени» под руководством С.Е. Кургиняна. До этого Кургинян завоевал популярность благодаря своей ярко выраженной просоветской позиции на телевидении. Миллионы телезрителей увидели в его страстных обличениях социальной несправедливости и защите доброй памяти СССР отражение своих собственных мыслей и чувств, которые до этого практически не находили себе выражения на экранах ТВ, по крайней мере, в такой концентрированной форме. Когда же начались послевыборные протесты, Кургинян потратил приобретённый им моральный капитал на фактическую поддержку действующей власти.Расплывчатый и оттого привлекательный образ «СССР 2.0» стал, как это ни парадоксально, инструментом обеспечения легитимности существующего капиталистического порядка. Появилась целая плеяда «красных охранителей», которые готовы были усматривать прообраз СССР 2.0 в Евразийском союзе, а любое выступление рабочих считать проявлением «оранжевой заразы».

Подобное толкование образа СССР в консервативном и имперском духе родилось, однако, задолго до митинга на Поклонной горе. Оно уходит корнями в перестроечные времена, с их путаницей понятий «правые» и «левые». Реставрация капитализма, благодаря умелой работе её идеологов, воспринималась в общественном сознании как революция, как разрыв с «проклятым прошлым» и движение вперёд. Поэтому те, кто чувствовал себя защитниками завоеваний Октябрьской революции, вполне закономерно поддавались реставраторским настроениям. Борясь против капитализма «с головой, повёрнутой назад», они не могли не воспроизводить образцы «реакционного социализма», описанного Марксом и Энгельсом в Коммунистическом манифесте. Социальная основа возникновения подобной идеологии была во многом аналогичной. Для советских трудящихся в 1990-е годы, так же, как и для мелких крестьян и ремесленников XIX века, развитие капитализма было сопряжено с разрушением привычного уклада жизни, разорением и отъёмом средств производства, которыми они, в отличие от крестьян и ремесленников, владели коллективно, а не индивидуально. (Предвидя возражения многих левых относительно характера собственности в СССР, уточню: спорить на эту тему можно долго, но для миллионов людей приватизация выразилась во вполне конкретных, осязаемых последствиях - в утрате всеобщего права на труд, бесплатное жильё, социальное обеспечение, доступный отдых и культурное развитие. Все эти права гарантировались именно тем, что собственность была общественной, хотя и не в полной мере обобществлённой).

Лозунг «Верните нам то, что было» для начала девяностых, следовательно, был вполне органичным и в какой-то мере оправданным. «То, что было», каким термином его не назови, было явно прогрессивнее «того, что стало» - в этом люди убедились на собственной шкуре. Однако проблема заключалась в том, что СССР, задумывавшийся вначале как модель будущего, становился моделью «счастливого прошлого», и это вносило существенные коррективы в понимание категории «советского», существенно исказившие её первоначальное содержание. Когда «советское» стало интерпретироваться как «утраченный золотой век», на него стали наслаиваться и преставления обо всех других формах прошлого, предшествовавших неолиберальному капитализму 1990-х годов. Отсюда и столь характерное для того периода смешение левых и правых идей. Красные флаги рядом с имперскими у защитников Дома Советов в 1993 году, использование понятий «соборность», «духовность» и «державность» (в обнимку с «национально ориентированным предпринимательством») в идеологических документах КПРФ, различные политические проекты от «красно-белого союза» Зюганова до национал-большевизма Лимонова, иконы со Сталиным, песни Харчикова, где большевики воспеваются наряду с черносотенцами...

Все эти вещи, совершенно дикие с точки зрения «нормальности», как это ни печально, были также вполне органичны для того времени. Сон разума, как известно, рождает чудовищ. А разуму было от чего заснуть. Не зря Фукуяма писал про «конец истории» - впервые реакция наблюдалась не в одной стране и не в группе стран, а в мировом масштабе. Марксизм, в том виде, в котором он был знаком большинству советских граждан по школьным и вузовским учебникам, не мог объяснить возврат к капитализму после 70 лет успешного социалистического строительства. Проблема заключалась не только в теоретическом застое и догматизации марксизма в СССР - в кризисе оказались все прогрессистские идеологии в мире (например, национально-освободительные или реформистские), и на этом фоне наблюдалось возрождение этнического национализма и религиозного фундаментализма. Люди обращались за самыми древними и простыми объяснениями происходящего. Уровень осмысления окружающей реальности, как природной, так и социальной, свалился куда-то на уровень средневековья. Популярность мистики и «теорий заговора» - опять-таки не чисто российское, а мировое явление, которое отражает неверие «простого человека» в свои собственные силы. На территории бывшего СССР, который прежде был авангардом человечества, регресс общественного сознания проявился особенно сильно.

Социально-психологическое состояние, господствовавшее в российском обществе с середины 1990-х годов, можно обозначить как посттравматический синдром. С медицинской точки зрения одна из главных характеристик подобного расстройства психики состоит в том, что человек стремится думать, чувствовать и действовать так, чтобы избежать тяжёлых воспоминаний. После перестройки и «шоковой терапии» главным желанием большинства стало - «лишь бы не было перемен». Не случайно протестное движение последнего года, одним из неофициальных гимнов которого является популярная песня Виктора Цоя, не смогло стать по-настоящему массовым - люди старше двадцати слишком хорошо помнят, что абстрактные слова о необходимости перемен часто скрывают под собой обыкновенную «разводку» и манипуляцию со стороны определённых элитных групп. В этом состоит рациональное основание того страха перед возвращением «девяностых», который вот уже двенадцать лет обеспечивает кредит доверия действующей власти и на котором паразитируют деятели типа Кургиняна.

Однако на этом основании вырастает уже иррациональное (по принципу «обжёгшись на молоке, дуем на воду») подозрительное отношение к любым коллективным действиям и уж тем более - к революции, которая воспринимается как бесцельная и кровавая смута, от которой народу становится только хуже. Здесь антисоветская и антиреволюционная пропаганда времён перестройки накладывается на реальный опыт использования «верхами» протестной активности «низов» в конце 1980-х - начале 1990-х. В результате ставится знак равенства между революцией и контрреволюцией, между 1917 и 1991 годом - оба они трактуются как «крах империи в результате действий враждебных сил, обманувших простой народ». Вопреки историческим фактам, большевики оказываются к этому краху империи как будто непричастными, они, дескать, «потом пришли и заново всё собрали». Эту концепцию можно увидеть практически у всех «левопатриотических» идеологов, от Кара-Мурзы до Кургиняна. Но идеологи в данном случае верно отражают всё ещё преобладающие настроения большинства.

Парадокс заключался в том, что в то же самое время общество так и не смирилось окончательно с новой капиталистической реальностью, хотя и худо-бедно приспособилось к ней. Об этом свидетельствуют социологические опросы по любым темам - от оценки итогов приватизации до отношения к советской символике. Получается коллективная шизофрения: неприятие существующего порядка сочетается с панической боязнью его изменить. «И хочется, и колется, и мама не велит». Именно поэтому из всех периодов советской истории наиболее популярной является эпоха Брежнева как воплощение «золотого века стабильности». Все социальные блага и никакой гражданской ответственности. При этом как бы вытесняется на обочину сознания тот факт, что последующая катастрофа стала расплатой за это «стабильное» обывательское существование.

Нечто аналогичное происходит и сегодня. Дозированное использование официальной пропагандой советской ностальгии (на уровне риторики, жестов и символов) обусловило и «первое пришествие» Путина в 2000 году, и его возвращение в 2012. Но нельзя обманывать народ бесконечно. Капитализм никуда не делся, а напротив, укрепился и переходит в наступление, уничтожая последние остатки советского наследия в сфере социальных и трудовых прав. Сама жизнь подрывает основы кургиняновщины и «красного охранительства», и, скорее всего, эти явления являются лебединой песней того шизофренического сознания, которое описано выше.

Но ушедший год принёс с собой и новую тенденцию. В ходе уличных протестов громко заявили о себе представители молодого поколения левых, выросшие в 1990-е и 2000-е годы. Их взгляды формировались уже в постсоветской реальности, как бы «с чистого листа», в основном с опорой на теорию и практику левого движения стран Запада. Оправданное отторжение «красно-коричневой» политической субкультуры девяностых перешло у них в полное отрицание советского опыта. Показательны в этом плане интервью активистов Российского социалистического движения (РСД) нескольким либеральным изданиям. По словам «молодых социалистов», СССР не имел никакого отношения к идеям коммунизма и даже социализма, а представлял собой государственный капитализм. Источником вдохновения для них является Европа, где «у левого движения большая история», а во Франции троцкистские партии получают на выборах аж целых 4-5%. Даже либеральный журналист на это резонно замечает, что в России левой истории куда больше.

Современной России, конечно, стоит поучиться у Запада опыту классовой борьбы, но не стоит забывать, что именно в нашей стране эта классовая борьба в 1917 году привела к первой социалистической революции, что именно благодаря наличию «тыла» в лице СССР западное рабочее движение смогло добиться таких значительных успехов. Активисты РСД и сами признают, что советский пример оказывал позитивное влияние на буржуазные страны - но непонятно, как он мог это делать, если представлял собой всего лишь разновидность капитализма. Идеологическая зашоренность (или европоцентризм?) оказывается сильнее здравого смысла. «Новые левые» превозносят опыт движения «Оккупай», нередко переоценивая его возможности, но никто не изучает практику функционирования Советов, отделываясь общими фразами про их бюрократическое перерождение. Приводят фримаркет в качестве примера преодоления логики рынка - но не вспоминают об общественных фондах потребления в СССР, о практике бесплатного предоставления не только жилья и прочих социальных благ, но и, например, хлеба в общественных столовых. Говорят о самоорганизации, низовых инициативах и развитом гражданском обществе на Западе, но забывают, что в Советском Союзе многие низовые инициативы (такие, как ликвидация неграмотности или движение молодёжных жилищных кооперативов) имели гораздо больше возможностей для развития за счёт материальной поддержки от государства, а добиться от властей нужного результата людям с активной общественной позицией во времена «застоя» было, по их собственному признанию, легче во времена «застоя», чем сейчас.

В СССР был накоплен огромный, во многом уникальный опыт социалистического строительства в масштабах целой (и весьма немаленькой) страны, далеко не всегда положительный, но, безусловно, заслуживающий осмысления и анализа, а не отвержения «с порога». Для современных марксистов одной из актуальных задач является изучение этого опыта в контексте мирового революционного процесса - в том контексте, из которого образ СССР был искусственно вырван в общественном сознании 1990-х и 2000-х, в результате чего многие его аспекты приобрели совершенно иной смысл. Эта задача в равной мере игнорируется и «красными охранителями», и «евролевыми». Необходимо очистить образ реального советского общества, со всеми его противоречиями, от наслоений, рождённых посттравматическим синдромом девяностых, и сделать его таким же оружием в борьбе за лучший мир, как память о Парижской Коммуне или годах «Народного Единства» в Чили.

Михаил Волчков
Вернуться к началу Перейти вниз
https://rabkor.forum2x2.ru
 
Неоднозначный юбилей
Вернуться к началу 
Страница 1 из 1
 Похожие темы
-
» Ливийский юбилей

Права доступа к этому форуму:Вы не можете отвечать на сообщения
Левый клуб :: На левой стороне :: Злободневная история-
Перейти: